vGomele.by

Игорь Анненков – 37-летний мужчина с очень непростой, но от этого не менее интересной судьбой. До 7-ми лет Игорь не ходил. Всему виной – ДЦП. Но кто бы мог подумать, что спустя почти 30-ть лет он будет прыгать с парашютом. Первый в мире (!) человек с таким диагнозом уже совершил 23 прыжка. И живёт он совсем рядом с нами - в Гомеле.

Когда я позвонила Игорю и спросила, где ему удобно встретиться, он сказал, что место и время не имеют значения. Для него любые расстояния – не преграда. Игорь уже свободно передвигается, поэтому не считает себя человеком с ограниченными возможностями. Тем более, по его словам, все ограничения – только в нашем сознании. Пообщавшись с ним, я поняла, сколько же правды в этой фразе.

Надеюсь, вам будет интересна эта история.

– Игорь, расскажи немного о себе, о своём детстве.

– Как ты уже поняла, родился я с тяжёлым диагнозом. В результате родовой травмы фактически был парализован. Врачи говорили, что ходить я не буду НИКОГДА, в лучшем случае – ползать. Но благодаря усилиям моих родителей я попал в самый лучший в бывшем СССР реабилитационный центр для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата «Детский клинический санаторий Министерства Обороны СССР» в Евпатории. Там меня лечили четыре года (с 3 до 7 лет) по специальной системе. Именно в Евпатории я впервые встал на ноги. А в 7 лет мы с родителями вернулись в Гомель. И уже здесь я пошёл в школу.

– В обычную школу?

– Да, в абсолютно обычную. Надомного обучения тогда вовсе не было, а попасть в интернат – всё равно, что в тюрьму. Да и занимались со мной родители, я уже в 6-7 лет бегло читал и уж точно не отставал в развитии, поэтому оснований там оказаться объективно у меня не было.

– Тяжело было в школе?

– Тяжелее всего было адаптироваться. Можно сказать, я впервые столкнулся с детской жестокостью именно в школе,ведь в детский сад я не ходил. А ещё помню, довольно трудно было всё время сидеть на уроках физкультуры, порой было просто некуда себя деть, хотелось как-то участвовать, двигаться и чего-то добиваться. И со временем, понимая, что для преодоления недуга, надо систематически тренироваться, я очень захотел пойти в спортивную секцию.

– И рискнул?

– Да, когда мне было 12 лет. Это стало возможно благодаря огромному личному участию моего тренера, он на свой страх и риск начал активно заниматься со мной. Но была одна огромная сложность – необходимо было предъявить медицинскую справку о том, что мне разрешено заниматься силовыми видами спорта. Естественно, такую справку мне не дал бы никакой здравомыслящий доктор. Но я решил, что должен пробить эту «стену». И тогда, то ли от безысходности, то ли от полной неприязни к такого рода бумагам, я принёс справку, заверенную печатью ветклиники. Так я стал «животным», чтобы превратиться в человека...

В итоге я попал в секцию культуризма. Наверное, это можно считать одним из первых шагов навстречу личным спортивным достижениям. Я выдерживал такие нагрузки, с которыми не все здоровые дети могли справиться. Например, подтягивался минимум 25 раз, что довольно сложно даже обычному человеку, а при моём диагнозе и тем более являлось чем-то невероятным. Меня даже просили повторять, потому что очевидцы порой не верили своим глазам. Всё ведь начиналось с того, что я не мог поднять арматурный прут.

Постепенно я становился более крепким, в 15 лет уже бегал, хотя с точки зрения здоровых людей это ещё не полноценно, но всё же лучше чем жизнь прикованного к инвалидной коляске человека.

И так получилось, что одним из моих учителей был известный спортсмен-парашютист Николай Усов, который работал инструктором в гомельском аэроклубе до его распада в девяностые годы, а потом пришёл работать учителем физкультуры в мою школу.

Я очень долго шёл к тому, чтобы спросить у него, могу ли рассчитывать на то, что когда-нибудь займусь парашютным спортом. И настал тот день, когда я поинтересовался. Николай Николаевич сказал, что при соблюдении необходимых условий и установок это всё же возможно. Тогда я совершенно чётко осознал, что хочу идти к своей цели.

А потом случилось то, что в итоге ещё больше подтолкнуло меня. Николай Николаевич заболел. Как-то я пришёл к нему домой, и он сказал, что уже не успеет мне помочь...А потом протянул мне свой чемпионский шлем. Но поскольку такие подарки не достаются просто так, он взял с меня обещание, что я всё-таки постараюсь дойти до дверного обреза самолёта и свой первый прыжок совершу в его шлеме.

Спустя три месяца я узнал, что Николай Николаевич умер. Эта новость на некоторое время отбила у меня всякое желание двигаться дальше. Я просто не знал, ради чего. Но в один из дней я пошёл в подвал и случайно среди вороха книг из моего детства нашёл журнал. Открыв его на одной из страниц, увидел фотографию Николая Николаевича. В тот момент я подумал, что это какой-то знак свыше. Вспомнил про данное Николаю Николаевичу обещание…С того дня я шёл к своей цели, осознав, что любая случайность в жизни является закономерностью, самолёт взлетает против ветра, а чёрная полоса порой становится взлётной...

Я обратился за помощью к людям, которых советовал мне Николай Николаевич. Благодаря их усилиям и моей воле я оказался в Могилёве. В этом городе расположена спортивно-тренировочная база сборной Республики Беларусь по парашютному спорту. Знаменитый аэродром Новопашково недалеко от Могилёва. Вот там я и совершил два своих первых прыжка. Правда, тогда только в тандеме.

– Сколько тебе было лет?

– На тот момент - 35 лет.

– Что ты почувствовал?

– Сложно словами описать.

– Страх?

– Нет. Не могу описать ощущение полёта. Как второе рождение.

– И дальше продолжал прыгать в Могилёве?

– Нет, всё стало упираться в деньги. А их, конечно же, нет. Я стал активно писать в различные организации, частным лицам, обращаться в Паралимпийский комитет, но мне отказывали, поскольку парашютный спорт не входит в олимпийскую программу и уж тем более – в паралимпийскую. Посоветовали искать спонсоров. Несмотря на то, что я первый в мире с ДЦП хотел прыгать с парашютом и делал всё, чтобы эта мечта стала явью, поддержку со стороны государства я, к сожалению, не нашёл.

Но это не стало преградой. Я долго сидел на Интернет-форумах, знакомился с парашютистами. И в результате нашёл людей в российском парашютном клубе «Аэроград Коломна», которые фактически изменили мою жизнь. Они стали мне помогать, как морально, так и материально, и в начале лета 2012 года я поехал туда проходить обучение свободному падению, так называемой AFF.

Прожил там шесть месяцев и совершил более 20 прыжков, причём уже не в тандеме, а самостоятельно, но под строгим контролем обучающих инструкторов и руководителя полётов. Прыжки с высоты в 4000 метров.

Я познакомился с интересными людьми, в числе которых известный многим Валдис Пельш, кандидат в мастера спорта по парашютному спорту. Там же был один из самых именитых скайдайверов в мире, гуру фри-флая Олав Зипсер.

Огромное впечатление на меня произвело знакомство с инструкторским и руководящим составом клуба «Аэроград Коломна», где каждый человек – легенда парашютного спорта, будь-то инструктор, укладчик парашютов или просто завхоз. Люди с мировым именем, собранные в одном месте. Например, на счету обучающего меня инструктора Николая Александровича Сухарникова - более 20.000 прыжков. Это мастер спорта международного класса, двукратный чемпион мира по скоростному купольному пилотированию, четырёхкратный чемпион Европы. Скромный, позитивный и отзывчивый человек.

У меня самые тёплые впечатления и воспоминания об этом месте и этих людях.

– В этом году тоже поедешь в Аэроград?

– Да, весной. Снова завис денежный вопрос. Я пытаюсь что-то узнавать, но уже не надеюсь на помощь государства.

– Ты оскорблён тем, что в Беларуси не нашёл должной поддержки?

– Оскорбление это или нет…(задумался). Я не считаю, что кто-то кому-то должен. Нет. Просто я думаю, что нам не хватает гибкости, какого-то индивидуального подхода, а порой и просто человеческого участия. Ведь я гражданин Республики Беларусь, мог повысить имидж страны, выступая на соревнованиях такого рода.

Но, так или иначе, я планирую продолжать. И очень надеюсь на то, что в этом году мне всё же удастся выступить на соревнованиях среди людей с ограниченными возможностями по созданию в воздухе «больших формаций». Эти соревнования уже второй год подряд проходят на аэродроме Киржач. Из заявленного количества участников за короткий промежуток времени (около полутора минут) необходимо сложить фигуру в небе и удержать её для того, чтобы судейская коллегия могла визуально, на основании съёмок операторов, зафиксировать результат. Чем большее количество участников, тем сложнее. Это трудно как физически, так и технически, поскольку здоровых людей среди спортсменов просто нет. Большинство из них – герои, прошедшие Афганистан, люди с ампутированными конечностями.

Представители из Беларуси никогда не участвовали в подобном. Хочу стать первым и коплю деньги на снаряжение. Хотя, учитывая то, что парашютный спорт - второй после Формулы-1 по дороговизне, совершенно не уверен, что скромной пенсии хватит.

- Игорь, ты счастлив?

- (Задумался) Да. Счастье – в близких людях. Я счастлив, потому что мои родные люди всегда меня поддерживали и относились ко мне так, как надо относиться к людям, вне зависимости от жизненных обстоятельств. Не надо жалеть людей, не в жалости мы нуждаемся.

Игорь на собственном примере доказывает, что все преграды мы создаём себе сами, а все ограничения - действительно в наших головах.

Этот улыбчивый мужчина не гневит судьбу и благодарен за те возможности, которые она перед ним открывает.

Он очень просил перечислить людей, которым хочет сказать спасибо. Это все сотрудники парашютно-спортивного клуба «Аэроград Коломна», семья парашютистов Усовых, руководитель клуба военно-прикладных видов спорта «Сапсан» Есин Фёдор Фёдорович, тренер сборной Республики Беларусь по классическому парашютизму Ракович Галина Викторовна, наставник белорусских спортсменов Ракович Юрий Владимирович, мастер спорта Новицкий Павел Петрович, гомельский спортсмен-парашютист Курилов Николай Николаевич.

А я хочу сказать огромное спасибо Игорю за то, что он преподал нам всем очень ценный урок! И пусть всё у него получится!

Беседовала Яна Меллер

Фото - из архива Игоря