vGomele.by

Минувшая пятница стала для меня одним из самых запоминающихся и ярких дней за последний год. В то время, как Twitter взрывался от сообщений о суровом челябинском «дожде», я готовилась к пресс-конференции с Борисом Гребенщиковым. Журналисты собрались в гостинице «Турист», где и была назначена встреча с известным музыкантом.

«Я Вам не помешаю?» – тихо спросил Борис Борисович, сразу же расположив к себе собравшихся представителей СМИ. Эта фраза и царившая домашняя атмосфера задали весьма доброжелательный и душевный тон беседе. А затем все присутствующие получили персональное приглашение от Бориса Гребенщикова посетить его концерт. Но и это ещё не всё...

После трёхчасового концерта, который закончился примерно в 22.00, Борис Борисович позвал журналистов пообщаться с ним ещё. И целый час мы вновь наслаждались беседой с легендарным человеком, с которым было очень просто и легко разговаривать.

Сегодня – о том, что запомнилось больше всего после проведённых 5-ти часов в компании с умным, интеллигентным, невероятно приятным Борисом Борисовичем Гребенщиковым.

– Ваша личность и творчество оказали огромное влияние на людей. Легко быть БГ?

– Никогда не пробовал. Мне не приходится им быть. Когда я родился, у меня не было имени, потом мне его дали, но уж точно не в соответствии с какими-то моими качествами. Назвали Борисом Гребенщиковым, затем я скатился до БГ и живу под этим именем, но БГ я никогда не был, а всегда оставался этим безымянным, которому навязали имя. Как и всем нам. Мы все живём под чужими именами.

Моё творчество – лучшее, что есть во мне. Но со мной это никак не связано. Вы же не будете судить о пчеле по качеству её мёда?

– У вас в этом году Юбилей. Придаёте ли этому событию какое-то особое значение?

– Мне кажется, юбилеям может придавать значение только совсем никчемный человек, у которого ничего другого в жизни нет. Он отмечает 50 лет с тех пор, как первый раз сходил на горшок, 40 лет с тех пор, как ему кто-то улыбнулся. Я праздную то, что мы сейчас живые.

– Борис Борисович, одна из самых известных строк Ваших песен – «Рок-н-ролл мёртв, я ещё нет». Вам не кажется, что рок-н-ролл – сейчас одно из немногих живых явлений в нашей действительности?

– Прекрасно, но тогда придётся считать, что наша действительность закончилась в 1959 году. Вы можете назвать кого-то, кто играет рок-н-ролл сейчас?

– Чак Берри.

– Вы победили!

– Вы можете определить границу, где кончается «Аквариум» и начинается Борис Гребенщиков?

– Такой границы нет, потому что я в этой жизни выступаю как куратор музыкального сообщества «Аквариум». Без сомнения, оно существовало до меня и будет существовать после.

– Кто из белорусских исполнителей Вам нравится?

– Навскидку никто в голову не приходит.

– Что Вы знаете о белорусской музыке?

– Создайте её – и я буду знать.

– А творчество белорусской группы «Ляпис Трубецкой»?

– Мне, к сожалению, оно совершенно не близко и не до конца понятно. Это для людей другого склада. Так же, как группа Ленинград, – к ним отношусь, по идее, хорошо, но могу выдержать ровно пять секунд. Потом мне становится тошно.

– Вы встречали какой-нибудь музыкальный коллектив, который находится с Вами на равных, или Вы смотрите скорее сверху вниз на то, что происходит вокруг?

– У меня нет никакого права смотреть сверху вниз, я смотрю ровно с той точки, где нахожусь. В мире существует огромное количество музыки, так что мне жаловаться не на что. Как я могу смотреть сверху вниз на музыку, которая превосходит все мои ожидания? Например, органная музыка Оливье Мессиана. Её стоит слушать и слушать, ведь она интереснее, чем вся поп-музыка, которая существует в данную секунду на Земле, она выходит за все границы. И такой музыки много. Поэтому выясняется, что я могу смотреть не сверху вниз, а снизу вверх. Так я и делаю.

– А как пишутся Ваши песни?

– Песня всегда создаётся без моего участия, она меня не спрашивает. Если я попытаюсь написать песню, выйдет полнейшая чушь.

– Как Вы относитесь к критике Вашего творчества?

– Когда критикуют неглупые люди, всегда приятно читать, потому что такая критика помогает мне делать лучше то, что делаю. Но мне важно мнение и абсолютно неизвестного человека, который в комментариях написал, что концерт был г..но, и я начинаю думать, что пора завязывать с гастролями.

– Что для Вас является главным условием успешных гастролей? Может быть, тёплая гостиница, комфортабельный транспорт?

– Отношения внутри группы – это раз, хороший звук на сцене – два.

– Раньше Вы записывали песни в славянских традициях, создавали какие-то буддистские вещи, авангард. А сейчас у вас новый период?

– Больной вопрос. Мы настолько много в последние годы уделяем внимания концертам, их география постоянно расширяется, каждый месяц мы приезжаем в города, в которых не были ни разу. Нам уже давным-давно не до новых материалов. И это меня постоянно мучает.

У нас есть несколько новых вещей. Если бы мы перестали играть концерты, сели бы в студии, начали ими заниматься – через полгода получили бы результаты. Когда накопится много материала, мы обязательно сделаем новый альбом. Это будет принципиально другое, не то, что мы делали последние 12 лет.

– А почему Вы уделяете столько внимания концертам, вместо того чтобы вплотную заниматься творчеством?

– Потому что люди просят. Я отдаю себе отчёт в том, что мы будем давать концерты не так долго: мне 59 лет, это не 18. В какой-то момент у меня просто перестанет получаться. А пока я могу, буду это делать.

– Можно не о творчестве?

– Хоть об агрономии.

– Правда? У Вас есть дача?

– Нет, некому дачей заниматься. Я её продал после того, как два года не был там.

– А как Вы отдыхаете?

– Сегодня ехал к вам, в поезде не спал, потому что писал очередную передачу «Аэростат», правил какие-то интервью, читал. Отдыхал, когда приехал. Позавтракал, упал в кровать и спал два часа.

– Куда летом собираетесь?

– Я очень хочу попасть на фестиваль оперы Брегенц в Австрии.

– Борис Борисович, как Вы боретесь с ленью?

– С ленью, боюсь, бороться невозможно.

– Но есть же какие-то методы, благодаря которым Вы так много успеваете?

– Я успеваю очень мало. К сожалению.

– На что Вам постоянно не хватает времени?

– На чтение книг, хождение по музеям, на переводы книг, написание передач «Аэростат», запись новых песен, на общение с самыми близкими.

– Борис Борисович, во что Вы верите?

– Я не очень понимаю, что такое вера. Я понимаю, что такое знание. Станете ли вы верить в то, что дважды два – четыре?

– Где Вы черпаете вдохновение?

– Если бы я знал, что этот такое и откуда оно бёрется, я бы в состоянии вдохновения находился бы каждую секунду.

– К кому бы из нынешних политиков Вы бы обратились с письмом?

– Об этом стоило спросить меня шестилетнего. С тех пор я писем политикам не писал. Я кажусь вам полным дебилом?

– Что надо сделать, чтобы мир стал лучше – принять его несовершенство или попытаться в нём что-то изменить?

– Вы очень точно замечаете: чтобы сделать мир лучше, нужно принять его несовершенство. Таким образом, Вы декларируете, что «лучше» зависит только от взгляда человека.

– Скажите, а когда было легче жить: в те времена, когда всё было запрещено, или сейчас, когда всё есть и всё можно?

– Представьте себе, что вы выходите на улицу, к вам подходит милиционер и бьёт вас по лицу, а потом вы падаете в лужу, и он на вас наступает. Вы будете скучать по этому периоду? Я тоже не мазохист.

– Откуда Вы узнаёте новости? Из Интернета или друзья рассказывают?

– У меня нет ни одного друга, который интересовался бы новостями. А вообще, новости можно получить в Интернете из любых источников, чтобы сравнивать. Если мне не нравится стиль, в котором пишет Lenta.ru, я могу пойти на любой другой сайт на любом языке и увидеть, что на самом деле происходит. Если есть 10 точек зрения, можно прийти к какому-то выводу. А сравнивая одну с ней же самой, ни к какому выводу не придёшь.

– Что Вам интересно из того, что происходит в мире, кроме музыки. Какое яркое событие Вам запомнилось? Отречение Папы Римского от престола или история с Pussy Riot?

– Мне это не интересно, мне это просто приходится знать. Вы же когда едете на автомобиле, разбираете, какой знак говорит: проезда нет, а какой – проезд есть. Ведь вы же понимаете язык знаков? И я, чтобы не попасть впросак, понимаю язык того, что происходит в мире. Я знаком с новостями, но сказать, что они меня очень интересуют, не могу. Однако знать их надо хотя бы для того, чтобы не поехать туда, куда ехать не надо.

– А Вы телевизор смотрите?

– А вы когда-нибудь пробовали засовывать голову в туалет? Зачем лезть туда, где кроме нечистот, ничего нет?

– Но что-то же должно быть в телевидении хорошее?

–Да, сами телевизионные аппараты...

Фотоотчёт, видео с концерта и ответы Бориса Гребенщикова на вопросы из зала – в нашем следующем материале.

Материал подготовила Яна Меллер
Фото Андрея Суслова