vGomele.by

На этой неделе областной суд приступил к рассмотрению уголовного дела по факту убийства 19-летнего студента БелГУТа Александра Борозны.

Перед тем как встретиться с бабушкой и дедушкой Саши, который был жестоко убит в собственной квартире в июле прошлого года, журналист "Гомельской правды" Наталья Пригодич попросила их взять с собой фотографии внука. Вместе со снимками Любовь Моисеевна и Валерий Константинович принесли более 70 наград, врученных Саше, благодарственные письма его родителям. Золотой медалист гомельской гимназии № 51, успешный студент БелГУТа мог бы стать гордостью страны. Его жизнь оборвали садисты-подонки…

Ко встрече с этой интеллигентной парой журналист готовила себя внутренне: им предстояло говорить о потере единственного внука и единственного сына у родителей. Они постоянно ходят на кладбище, но все еще не хотят верить в то, что этот ужас произошел с ними. На протяжении всего разговора было невыносимо смотреть в глаза, в которых застыл немой крик: "За что?!"

Трагедия произошла с 19 на 20 июля. А 14 июля Саша отмечал свой день рождения, незадолго до которого сдал на водительские права. Но воспользоваться ими так ни разу не довелось.

- Никогда не говорил. Наоборот, расписал свою жизнь по годам, - тихо плачет Любовь Моисеевна и показывает выпускной альбом Саши, в котором он отвечал на вопросы анкеты. Вот выдержки из него: "Люблю честных и позитивных людей", "Не люблю наглую ложь, скучных злых людей", "В будущем представляю себя: в 23 года уже есть собственная семья, складывается успешная карьера".

- Они убили не только Сашку, они убили все семьи наших родственников. Ох, страх господний… Когда детей хоронят, куда ж это годится, а тут еще и внука.

О Саше рассказывают с гордостью, и гордиться есть чем: неоднократный победитель олимпиад по математике и физике, причем, будучи учеником пятого класса, выполнял задания, которые предназначались для семиклассников. Гимназию окончил с золотой медалью, в университете учился на повышенную стипендию. Недаром в школе у него кличка была - Мозг.

Жаль, что в тексте нельзя передать интонаций голоса Любови Моисеевны, когда она рассказывала о своей последней встрече с внуком. И в нашей беседе, и потом, при прослушивании диктофонной записи, меня потряс этот контраст, в полной мере выражающий два состояния: "ДО" и "ПОСЛЕ".

- Невестка уехала к своей маме в деревню. Я позвонила Сашеньке: "Приходи к нам, я приготовила твои любимые блюда - щавель и котлетки". Он пришел, покушал плотно и говорит: "Ой, бабушка, у вас какая-то квартира неправильная". "Чего, Сашка?" - спрашиваю. "А мне у вас всегда спать хочется". "Мальчик мой, - говорю, - просто ты поел, расслабился, спи, мой зайка", - вспоминает она, и каждая деталь в этих воспоминаниях на вес золота, ведь тогда их любимый мальчик еще ЖИЛ. - Было уже часов девять вечера, дождь как раз шел в тот день. "Пойду, бабушка, домой, - сказал он. - Вы рано встаете, а у меня каникулы, можно поспать подольше". Потом еще немножко полежал. У меня потом в милиции спрашивали: ждал он кого или нет. Никого он не ждал. На часы не поглядывал, звонков ему не было. В начале десятого ушел от нас. Я еще спросила, возьмет ли он с собой покушать. Он сказал: "Давай, только не много". Если бы готовился ко встрече с этими уродами, сказал бы: "Бабушка, всего и побольше", я ведь знаю его хорошо. Мне хотелось позвонить ему, глянула на часы: поздно уже, одиннадцать. Может, дитенок спит, думаю…

Любовь Моисеевна замолкает. Говорит, что когда живым внука вспоминает, ей немного легче. "Выгляну в окошко - бежит к нам, а высоким уже стал, метр девяносто. Сейчас все выглядываю - нет его. И вот эта картина - как увидела его лежащего, уже до конца дней своих не забуду".

Дальше события разворачивались, словно в дурном сне.

- На следующий день где-то в половине двенадцатого мне звонит невестка из деревни. Говорит: "Мне соседи позвонили, из нашей квартиры газом пахнет, и Сашка не отвечает на звонки". Я сразу мужу звонить: "Бери что-нибудь, чем дверь взломать", муж - туда. Я Игорю звоню, сыну, он за рулем был в это время возле Жлобина и как закричит: "Мама, бери такси и езжай быстрей!" Я схватила машину, подъезжаю к подъезду, муж звонит: "Сашку убили. Сашки нет". Вскакиваю в квартиру. Боже мой, мое дитятко, лежит в прихожей, височки разбиты, синенький весь, и я подумала: может, это трупные пятна уже. Он был в кроссовках и джинсах без майки. Живот красным перцем посыпан, и ковер тоже. Ох, боже мой, боже. Не помню больше ничего. Я еще упала к нему и говорю: "Боже, он уже холодный". Меня это поразило. Потом милиционер в коридор меня отвел, потому что следствие еще не проводилось, мы первые Санечку обнаружили.

Вот представьте, отправила дитенка, он мне руку пожал при прощании, а ручка у него уже большая, мужская. И увидеть его лежащего - я не знаю… Если бы мне это знать, я бы хватала его за руки и за ноги, только чтобы не отпустить в тот вечер. Бежала бы за ним следом. Но я как никогда была спокойна. Он был домашний, спокойный, никуда не ходил. Мог неделями в библиотеке просиживать над рефератами. А в тот день мне сын тоже позвонил, я говорю: "Сынок, не переживай, Сашка поел хорошенько, пошел домой". Успокоила его, что все нормально. А эти уроды…

Валерий Константинович рассказал, что убийцам Саши 17 и 19 лет. И что с младшим из них внук был знаком 4 дня. Поехал на вокзал, чтобы купить билет для мамы, и встретил там своего друга, с которым много лет учился в одном классе. Друг и познакомил их.

- Этот урод через четыре дня взял второго урода, которого наш мальчик вообще не знал, и пошли к Сашке домой, - рассказывает Любовь Моисеевна. - Многие говорят: надо было их не впускать. Но как не впустить? Например, у меня есть подруга, и если бы я была знакома с ее приятельницей, разве не открыла бы ей дверь? И дитя наше открыло. Кофейком угостил их.

- Пока наш Санька готовил им кофе, - продолжает уже Валерий Константинович, — они думали, как его убить. Хуже зверья: зверя прикорми, он тебя не тронет, а эти… Потом включили все пять конфорок на газовой плите и ушли. Кем надо быть, чтобы проделать все это?! Вместе с Сашкой взорвался бы весь подъезд. И все бы думали, что это самоубийство. Вы представляете, что они задумали? Повесить на замученного ими Сашеньку убийство других людей. Как бы мы жили со всем этим? Спасло, что это было летом, когда форточки открыты, и что никто в подъезде не закурил.

- Сашка сдавал экзамен и забыл, что у его папы день рождения, - вспоминает Любовь Моисеевна. - Приходит ко мне: "Бабушка, ты знаешь, что я сотворил? Папу не поздравил с днем рождения. Но если б в это время был мой день рождения, я бы о нем тоже забыл". Побежал, купил подарок и быстренько поздравил.

Александр Борозна был воспитан на доброте и порядочности. Слово "сотворил" в его речи по отношению к небольшой оплошности, которую он же сам и исправил, как нельзя лучше свидетельствует об этом. Понимают ли его убийцы, что сотворили они?!

- Мне снился сон, будто я этого младшего выродка трясла за грудки и кричала: "За что?! За что ты его убил, гад?!" А потом душила его во сне. Это ужасно, я ожесточилась до такой степени, что если бы была возможность, собственноручно расправилась бы с ними… - плачет Любовь Моисеевна.

Вместе с фотографиями и дипломами Александра его бабушка с дедушкой принесли папку, в которой собрано 752 подписи под ходатайством перед судом о высшей мере наказания убийцам.

Автор: Наталья Пригодич

Фото из семейного архива